Средние Века. Франция. Родовой замок Лефевр, самый разгар войны вампирских кланов.
- Арман, Арман. Ай-ай-ай... Как же ты мог так попасться. Ловушка была грубой, простой, я бы даже сказал - примитивной. Сколько тебя не учили, что у вампиров нет и не может быть близких?... - раздался рядом приятный мужской голос, говоривший с легко издевкой и какой-то усталостью.
- Говори за себя, Рауль. Не могут полюбить только такого морального урода как ты. - голос хрипит, как будто чужой, в нем не звучит и доли той ненависти, которая пылает в связанном по рукам и ногам мужчине, стоящего у холодной каменной стены и из последних сил не прислоняющегося к ней. Ненависть поддерживает его, помогает до сих пор не сломаться. Кто сказал, что в жизненных невзгодах лучшая поддержка и опора, - любовь? Вздор. Лучшим двигателем является ненависть. Мужчина знает, что должно произойти дальше: сейчас они с Раулем поспорят о роли чувств у вампирьего рода, потом выведенный из себя какой-то фразой недруг уйдет из подвалов родового замка а его отправят на пытки. Потом в темницу, где будет только кувшин с водой, в которой будет растворено немного крови... Потом, на следующее утро, опять придет Рауль.. И все повторится, как повторялось уже почти месяц. Или не месяц? Арман не знал. Он давно потерял счет времени. А еще он чувствовал что скоро уйдет из этого мира. Он, глава рода Фурье, просто уйдет по собственной воле, потому что может в один прекрасный день сломаться. А если сломается он - не будет жизни его жене и детям. Ментальные  кровные узы, что б их.
Но в этот день что-то пошло не по намеченному плану. Стоявший Рауль был слишком доволен, как будто придумал какую-то особо изощренную шутку.
- У меня будет для тебя сюрприз, Арман. Ты знаком с Сереной? - и глава рода Лефевр с какой -то особо садисткой улыбочкой отошел в сторону толстой дубовой двери, окованной к тому же железом, - Серена, ласточка моя, заходи.
В камеру, диковато косясь на почтительно застывших в почтительном поклоне стражей, вошла невысокая женщина. Волосы ее, некогда цвета воронова крыла, были теперь припорошены словно первым снегом сединой, темно - синие безумные глаза, казалось, прожигали насквозь, а очень подвижное лицо без единой морщины не позволяло отгадать истинный возраст женщины. От нее веяло силой. Силой настолько могучей что человеческий разум, пожалуй, не смог бы ее вынести.
- Итак, Арман, позволь тебе представить Серену. Серена у нас некромант. Последний и сошедший с ума. Весь ее клан перебили неведомые вампиры, и она полагает что это твоих рук дело. Не так ли, Серена? - женщина медленно кивнул и пристально посмотрела на Армана. В глазах ее, пылал всепоглощающий огонь ненависти.
- Мы никого не трогали. - с трудом прохрипел Арман, чувствуя ужас. Про некромантов говорили много, но знали мало. Чаще всего они жили кланам, работали в тройках или парах, - дар был слишком велик для одного. Дело имели с магией Смерти (потому их часто называли Детьми Смерти) и магией крови. Практически всемогущи. Крайне мстительны.
Женщина отрицательно покачала головой и, обернувшись к Раулю, вопросительно посмотрела на него. Тот кивнул и отошел ближе к двери. Серена подошла к Арману, взмахнула коротким серебристым кинжальчиком и рассекла ему руку. Повела по образовавшийся царапине пальцем, мрачно усмехнулась, на миг став похожей на нормального человека, и начала нараспев говорить
- Virium defectus ars. Agere. Anxietas. Malitia. Не будет вам мирной жизни. Не будет счастья до тех пор, пока не смоет всего кровь истинной человеческой любви! Pro deum atque hominum fidem. Fiat! В тот же миг ее руки окутал темный туман, который через миг перетек на руки Армана, проникая, всасываясь в него. Ведьма расхохоталась и звонко крикнула Valeant curae! Dispeream! Всех находящихся в зале на миг ослепила яркая голубая вспышка, а когда свет ее померк, то Серены более в темнице не было.

1971г. Франция. Шармбатон.
- Здравствуйте, дети, меня зовут директор Максим. Надеюсь, что моя школа станет для вас домом - разносится под сводами Большого Зала школы Шармбатон грудной голос директора.
- Привет. Я - Дельфина. А тебя как зовут? - шепотом интересуется хрупкая и очень подвижная девочка лет восьми своего соседа, крайне серьезного мальчика на курс старше ее. Паренек-второкурсник сперва было гордо оборачивается, мол, кто это его спрашивает... Натыкается взглядом на огромные ярко-фиолетовые лаза девочки с каким - то странным, слегка подрагивающим, словно на него заканчивается воздействие какого-то зелья зрачком. Он изумленно выдыхает и тихим свистящим шепотом, практически неслышимым для обычного представителя человеческой расы спрашивает:
- Ты вампир? - девочка вмиг теряет хорошее настроение и испуганно кивает. В глазах ее отражается немой вопрос, который на впоследствии и озвучивает.
- Ты тоже? - паренек быстро кивает и незаметно протягивает ей таблетку темно-желтого цвета
- Незаметно брось в сок когда начнется пир. У тебя зрачок начал менять форму, да и цвет тоже. Я Анри Фурье. Если будут возникать какие-то вопросы или проблемы - обращайся, помогу чем смогу.

1975 г. Франция Шармбатон.
- Анри, расскажи мне о вас. - с милой улыбкой просит сидящая с ногами на небольшом диванчике в полупустой гостиной факультета Воды девочка с темно-фиолетовыми глазами. Анри, сидящий с книгой в руках в кресле напротив, приподнимает бровь и задумчиво проводит тонкими ослепительно-белыми пальцами по корешку книги.
- А что рассказывать, Дея?.. Мы - вампиры. Мой род, Фурье, один из старейших, а я - его единственный наследник. Ты ведь знаешь что вампиры разделились на два непримиримых лагеря? Так вот, это все началось еще в средних веках. С чего, уже толком никто не помнит, потом что все свидетели мертвы, а письменным свидетельствам, которые можно запросто поделать, никто из нас не верит. Нашими противниками являются Лефевры, которых мы после смерти моего прадеда Армана Фурье, поклялись убивать. О том, как Арман был пойман в плен, никто из нас толком не знает, известно только, что на него было наложено родовое кровное проклятие. Точную его формулировку и поныне никто не знает, ибо произнесшая его ведьма погибла, но известно только что оно блокирует нашу магию. Оно заставляет всех боятся нас, потому у нас мало сторонников. Оно натравливает на нас Министерских охотников и приносит неудачу. Говорят, что проклятия кровной магии подобной силы можно пресечь только с помощью истинной любви. А может и не с помощью. Мы искали выход из положения, но так и не смогли найти - голос у парня становится отсутствующим, он говорит как будто себе - Вампиров не очень много, и мы никогда не вмешиваемся в людские дела. У них свои войны и проблемы, у нас - свои. Противостояние, длящееся не он век, про которое я тебе раньше говорил,  убивает многих. И приводит к тому, что некоторые вампиры отдают своих детей на воспитание в семьи магов. Скорее всего так и с тобой было.

1978 г. Франция. Храм где-то на юге Прованса.
- Пред лицом Господа нашего я беру тебя в жены, чтобы быть с тобой всю оставшуюся жизнь, в радости и в горе, в болезни или здравии. Я обещаю любить и заботиться о тебе, пока смерть не разлучит нас. Клянусь.
- Я беру тебя в мужья. Я обещаю перед лицом Господа, быть верным тебе каждый раз, быть твоей опорой, как в счастье, так и в горе, в болезни и в здравии. Моя любовь останется с тобой навсегда до скончания моих дней на этой земле.
Под высокими готическими сводами старого храма раздаются молодые красивые голоса венчающейся пары. Старый священник с любовью смотрит на них. Пожалуй, о еще никогда не видел таких красивых и искренне любящих друг друга жениха с невестой. Девушка, - Дельфина Дубуа, - отличалась удивительно бледной кожей и огромными темно-фиолетовыми глазами; парень, - Анри Фурье, - густой гривой черных волос и постоянной настороженностью. Но все равно, любой, кто посмотрел бы на них, на то как они говорили, смотрели друг на друга, понял бы что перед ними Любовь. Та самая, истинная, о которой поется в песнях и рассказывается в сказках.

1990 г. Франция. Родовое поместье Фурье.
Под сводами высокой комнаты, гобелены на стенах которой изображают сценки охоты и сюжеты древнегреческих мифов, раздается тонкий пронзительный детский плач. Мужчина, сидящий до этого в глубоком темно-коричневом кресле, вскакивает на ноги. Из соседней комнаты выходит невысокий полный мужчина. Вертикальный зрачок и очень бледная кожа указывают на его прилежность к вампирской расе. Он отряхивает руки и с легкой улыбкой говорит:
- Поздравляю, Анри. У вас девочка. Как назовете? - Анри невольно мигает, потом расплывается в широкой улыбке, чем немало удивляется своего приятеля:
- Лилит. Мы решили что если будет девочка то назовем ее Лилит.

2000г. Франция. Родовое поместье Фурье.
- Мама, мааам, где моя синяя мантия? - из двери детской выбегает невысокая девочка лет десяти и быстро бежит в сторону столовой. Разговаривающая с домовиком мать недовольно качает головой, строго глядя на нее.
- Лилит, не носись так по всему дому, твоя мантия у тебя в шкафу  висит. Все собранно, не волнуйся так.
Девочка остановила свой бег и жалобно посмотрела на мать:
- А вдруг меня не примут в школу?В друг у  меня слишком мало магии, папа же говорил что в роду еще не было более слабого магической подписи.
Дельфина покачала головой и мягко улыбнулась Ли, ты же знаешь, если письмо пришло, значит тебя непременно примут в школу. Тебе только придется тратить на учебу немного больше времени чем обычным маленьким волшебникам.

2003 г. Франция. Шармбатон. Общая гостиная факультета вейлы.
- Ли! Ли, подожди - идущую у спальне подростка с густой черной гривой волос и темно-фиолетовыми глазами грубо хватают за руку. Та резко вырывается, с трудом сдерживаясь что бы не отшвырнуть наглеца с самый дальней угол гостиной, благо силы вампира это вполне позволяли.
- Симон, тебе жить надоело? - голос, едва ли не шипящий, кажется чужим и грубым. - Какого дементора ты меня хватаешь? Ну знаешь же что не люблю!
- Да, да прости - выпаливает парень безо всякой темни смущения или раскаяния и продолжает - Ли, ты сделала эссе по Травологи? Не отвечай, по глазам вижу что сделала. Можешь дать списать?... Ну пожаалуйста, ты же добрая!
Лилит в ответ бурчит что-то неразборчивое, но сумку открывает. Она рада тому, что к ней, пусть даже и в такой, по меньшей мере оскорбительной форме, обратились. Обычно ее боялись и ближе, чем того требовала необходимость, старались не подходить. Родовое проклятие... И опять же все великолепно знали что у нее всегда вся домашняя работа была сделана, при чем сделана очень подробно и качественно. Ну а что еще остается делать волшебнице, у которой колдовать то получается только по большей части на бытовом уровне? Хотя на этом самом бытовом уровне, она, безусловно, ас.
- Держи. Только перефразируй хоть немного когда списывать будешь. - ворчливо заметила девушка, и, сунув свиток Симону в руки, продолжила свой путь до библиотеки.

2005 г. Франция. Родовое поместье Фурье.
- Мама, мне тут мадам Максим написала - до крайности растерянным голосом сказала Лилит, входя в гостиную, где отец с матерью склонились над доской с волшебными шахматами.
- В чем дело, Ли? - на миг оторвалась от доски Дельфина, - Что-то случилось?
Лилит медленно кивнула:
- Можно и так сказать. В этом году было решено возобновить давнюю программу сотрудничества между магическими школами. В том и числе программу по обмену студентов. Мадам Максим пишет, что на педсовете приняли решение отправить меня в Англию. И спрашивает, согласна ли я. Что мне отвечать?
Дельфина весело улыбнулась и толкнула задумавшегося над очередным ходом мужа:
- Ответь мадам Максим, что ты согласна. В плане будущей работы поездка будет для тебя полезной.

- Лил, Лил! Стой! Лилит! - неторопливо идущая девушка остановилась, несколько недовольно нахмурившись, и повернулась к догоняющей ее подруге.
- Эви, не кричи так. Я никуда не убегаю. - светловолосая француженка, перехватив "дамскую" сумочку, поровнялась с ней и засеменила рядом, весело болтая.
- Лил, ты переживаешь? Я вот нет, абсолютно. Знаешь, про этот Хогвартс столько  говорят, столько говорят. Флер там понравилось. Она говорит, что там четыре факультета. Ты на какой попасть хочешь? Я, например, на Равенкло. Говорят, что там самые умные учатся. А еще, знаешь..
Лилит картинно возвела очи к горе, тряхнула гривой густых волнистых черных волос и отключилась от болтовни Эви. Временами она была абсолютно невыносимой. Мысли девушки неустанно вертелись вокруг программы обучения по обмену, - старинной традиции, отмененной с началом войны, и возвращенной к жизни только после последнего Турнира Трех Волшебников.
Три часа спустя группа студентов из Шармбатона уже стояли перед каким-то зданием, выстроенным из серых монолитных каменных плит. Золотая табличка на массивной деревянной двери гласила: "Волшебная гостиница "Henry VIII"

Иду. Медленно, неторопливо. Вокруг гудят голоса. Голоса всюду. Люди. Они тоже повсюду. Огромная толпа людей. Они пришли проводить детей или отправиться самим в школу. Кто-то из учеников едет в первый раз, это видно по затаенному страху в их глазах.. И особому оттенку запаха. Вы знаете что эмоции пахнут? Ну, для вампира по крайне мере пахнут. Страх.. у него особенный.. такой соблазнительный запах. Искушение. Так хочется сейчас отбросить все те маски, роли, которые мне навязывали родители еще с рождения... Отшвырнуть сумку, в которой лежат уменьшенные заклинанием чемоданы и, не раздумывая и не жалея, бросится вперед. Отчаянно, с  дикой звериной жаждой и силой вцепится кому-нибудь в горло. Вот, например, тому мужчине. Мне кажется что он под Оборотным зельем. Может быть Пожиратель. У них ведь тоже дети есть. Ну да, мне не все равно?.. Вторая, звериная сущность (существование которой ошибочно приписывают только оборотням) рвется наружу, словно бабочка из кокона, словно ребенок из материнского лона. Совершить фатальную ошибку так желанно и просто. И так безнаказанно. Я знаю, что успею скрыться до того, как хоть кто-то опомнится и начнет действовать. Я буквально чувствую, как горячая, свежая и такая сладкая кровь течет по моим губам, по вмиг выдвинувшимся охотничьим клыкам... Как вмиг слетает маска человека, и я становлюсь той, которой должна быть, - охотником. Жестоким и безжалостным охотником, высшим звеном в цепи питания.
Но я иду вперед. Иду, не останавливаясь ни на минуту и невероятным усилием воли абстрагируюсь от окружающей действительности. Мне нельзя сорваться. Только не сейчас. Сейчас не время. Усилием воли беру себя в руки и легким грациозным движением буквально взлетаю в вагон. Внимательно оглядываюсь по сторонам и подавляю на корню желание истерично рассмеяться. Все купе заняты. Не знаю смогу ли я выдержать несколько часов в области живого человека и не набросится на него. Медальон на шее теплеет и мне становится немного полегче.
Принимаю, наконец, как данность необходимость проехать в одном купе с кем-то, по возможности не убив его. Оглядываюсь и буквально сразу же натыкаюсь взглядом на купе, в котором судя по всему едет один человек. Девушка, примерно моих лет. Может даже на одном курсе и потоке учится будем. Решительно толкаю дверь и опускаюсь на край сиденья. Понимая, что долгий путь в молчании не выдержу, интересуюсь:
- Здесь всегда так много людей первого сентября? Меня, кстати, Лилит зовут. А тебя?